ДИВЕРСИЯ ПРОТИВ МАРКСИЗМА

Статья 1

(начало)

В конце 50-х и начале 60-х годов прошлого века, форсированными темпами осуществлялась диверсия против марксизма. Здесь мы сошлёмся на свидетельства двух непосредственных участников и исполнителей этой диверсии – Ф.М. Бурлацкого и Г.А. Арбатова, которые оставили свои мемуары: (Фёдор Михайлович Бурлацкий. Вожди и советники. О Хрущёве, Андропове и не только о них…. Политиздат. М. 1990. Тираж 100 000 экз.С. 382. Цена 3 руб.) и (Георгий Аркадьевич Арбатов. Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.). Свидетельство современника. Издательство «Международные отношения». М. 1991. Тираж 50 000 экз. С. 399. Цена 4 р. 50 к.).

Прежде всего, остановимся на терминах, фальсифицируя и манипулируя которыми, осуществлялась эта диверсия.

1. Социализм и коммунизм в узком и в широком смысле слова.
Социализм и коммунизм в узком смысле слова. Классики марксизма-ленинизма в то далёкое время иногда употребляли термины «социализм» и «коммунизм» для обозначения низшей и высшей фазы коммунизма (в узком смысле слова). 
А в другом случае эти же термины употребляли в широком смысле слова для обозначения новой формации как таковой, в целом, без деления на низшую и высшую фазы этой формации. 
Как мы увидим ниже, именно манипуляция этими терминами и понятиями позволила фальсификаторам протащить мысль, что с построением социализма государство диктатуры пролетариата будто бы, выполнив свою историческую миссию, перерастает в общенародное государство. Для доказательства этой диверсии приводили те или иные высказывания Ленина и истолковывали их так, как было выгодно буржуазии.
Вот рассуждения Ленина на этот счёт:

«И здесь мы подошли к тому вопросу о научном различии между социализмом и коммунизмом…Политически различие между первой или низшей и высшей фазой коммунизма со временем будет, вероятно, громадно, но теперь, при капитализме, признавать его» (научное различие – БГ) «было бы смешно и выдвигать его на первый план могли бы разве лишь отдельные анархисты…Но научная разница между социализмом и коммунизмом ясна. То, что обычно называют социализмом, Маркс назвал "первой" или низшей фазой коммунистического общества….Великое значение разъяснений Маркса состоит в том, что он последовательно применяет и здесь материалистическую диалектику, учение о развитии, рассматривая коммунизм как нечто развивающееся из капитализма. Вместо схоластически-выдуманных, "сочиненных" определений и бесплодных споров о словах (что социализм, что коммунизм), Маркс дает анализ того, что можно бы назвать ступенями экономической зрелости коммунизма».

ПСС, т. 33, стр. 98

Из приведенных рассуждений Ленина чётко становится ясным, что когда-нибудь политическое различие между социализмом и коммунизмом будет громадным (и почти сто лет спустя, мы сегодня видим громадность этих различий). 

Именно по этой причине, не делая научных различий между этими словами, и Ленин, и Сталин в своих выступлениях и даже письменных статьях слова «социализм» и «коммунизм» в одном случае (в узком смысле слова) употребляли для обозначения низшей или высшей фазы коммунистического общества, а в другом (в широком смысле слова) – эти же самые термины употребляли для обозначения новой общественно-экономической формации, взятой в целом, без деления на высшую и низшую фазы. Всё это вытекает не из отдельной фразы или отдельной статьи, а из марксистского учения в целом, то есть не из буквы, а из духа марксизма.

Всё это и до сих пор вызывает страшную путаницу и даёт возможность извратителям марксизма, как прошлым, так и нынешним, буквально истолковывая ту или иную фразу Ленина и Сталина, манипулировать понятиями, одевать оппортунизм в марксистские фразы, подстраивать оппортунизм под марксизм, искажать марксизм. Сегодня, как и прежде, стоит задача в восстановлении истинного учения марксизма-ленинзма о государстве. Для этого придётся приводить множества цитат из собственных сочинений Ленина. Но иначе невозможно доказать то или иное положение, которое сплошь и рядом искажается. 

2. Марксов переходный период от капитализма к коммунизму в узком и широком смысле слова.

Извратители марксизма, используя то или иное высказывание классиков марксизма-ленинизма, пытаются доказать, что марксов переходный период – это период от капитализма к социализму, который заканчивается с построением социализма. То есть, употребляют это понятие в узком смысле слова

Мы же будем доказывать, что во всех случаях, даже тогда, когда классики марксизма говорили о переходном периоде от капитализма к социализму, то и в этом случае они под «социализмом» понимали новый общественный строй, взятый в целом, в широком смысле слова. У классиков можно встретить выражение «социализм – есть уничтожение классов». Спрашивается, можно ли эту фразу понимать буквально? Можно ли предположить, что классики марксизма предполагали уничтожение классов на низшей фазе коммунизма?

Можно ли предположить, что, говоря в 1936 году о построении социализма, Сталин при этом полагал, что уже уничтожены классы? Почему же тогда он постоянно говорил об обострении классовой борьбы?

Нет, и ещё раз нет!

То содержание, которое классики вкладывали в понятие переходного периода, не вытекает из той или иной отдельной фразы, не вытекает даже из целой речи или статьи. Это содержание вытекает из всего учения марксизма о классах, классовой борьбе и государстве.

Классы отмирают не ранее, нежели созреют для этого экономически е условия. А эти последние созреют только при той высокой ступени производительности общественного труда, когда исчезнут различия между городом и деревней, между умственным и физическим трудом.

Других толкований основ отмирания классов в марксизме нет. Всё иное является извращением марксизма.

Поэтому, во всех своих дальнейших рассуждениях мы будем говорить о переходном периоде в широком смысле слова – периоде от капитализма до высшей фазы коммунизма, до бесклассового общества. В широком смысле слова марксов переходный период целиком включает в себя низшую фазу коммунистического общества, то есть весь период социализма. А поскольку это так, то на протяжении всего переходного периода, в том числе на протяжении всего периода социализма, неизбежно сохраняется классовая борьба, сохраняется вопрос «кто кого?», следовательно, неизбежно должна сохраняться диктатура пролетариата.

3. Государство, страна, общество. 

Во времена хрущёвцев-брежневцев тихим, незаметным, ползучим способом произошёл постепенный отказ от классового содержания термина «государство». Слова «страна», «общество», «государство» – стали употребляться как синонимы, как тождественные понятия. Этим самым вносилась путаница. Затушёвывался, маскировался тот факт, что при социализме (который в 1970-х годах называли «развитым»), сохраняется неизбежно классовая борьба, по-прежнему сохраняется вопрос: «кто кого?». Скрывался тот факт, что при определённых условиях, при новой расстановке классовых сил, вполне возможна реставрация капитализма, что, собственно, и произошло. А по сему, на всём этапе социализма рабочий класс должен сохранять свою диктатуру, вплоть до бесклассового общества, вплоть до отмирания самого государства.

4. О государственности в коммунистическом обществе

Г. Арбатов в своей книге говорит о том, что из сталинских идей следовало, что государство останется и при коммунизме. 
Мы утверждаем, что это ложь, искажение, извращение смысла, манипуляция словами, терминами, понятиями. Одним словом – диверсия! У Сталина подобного нет. А Ленин собственноручно переводит с немецкого «Критику Готской программы» и даёт разъяснение следующим словам Маркса: 

«Вопрос ставится затем так: какому превращению подвергнется государственность в коммунистическом обществе? Другими словами: какие общественные функции останутся тогда, аналогичные теперешним государственным функциям. На этот вопрос можно ответить только научно… Программа не занимается ни этой последней (революционной диктатурой пролетариата – БГ), ни будущей государственностью коммунистического общества».

«Ясно, что это – упрёк; это ясно из следующей фразы: программа «занимается старой демократической дребеденью…, а не вопросами революционной диктатуры пролетариата и государственностью коммунистического общества…»

«Но дальше Маркс говорит о «будущей государственности коммунистического общества»!! Итак, даже в «коммунистическом обществе» будет государственность!! Нет ли тут противоречия? 

(Ленин. Государство и революция. ПСС, т. 33, стр. 176-181)

Вот о какой государственности при коммунизме говорили Ленин и Сталин. А Куусинен вместе с Бурлацким и Арбатовым, осознанно или неосознанно, но в любом случае, выражая интересы возрождающейся буржуазии в СССР, исказили, ошельмовали марксистское учение о государстве, осуществили диверсию. 

Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты и коммунисты (в том числе П.Н. Симоненко и Г.А. Зюганов), заменяющие классовую борьбу мечтаниями о соглашении классов, представляют себе и социалистические преобразования мечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса, а в виде мирного подчинения в парламенте меньшинства понявшему свои задачи большинству. Эти мелкобуржуазные утопии, неразрывно связанные с признанием надклассового «общенародного» государства, приводили на практике и приводят к предательству интересов трудящихся классов. Маркс всю жизнь боролся с этим мелкобуржуазным социализмом, вновь возрождённым, вначале хрущёвцами-брежневцами, а затем КПРФ и КПУ. Свержение господства буржуазии возможно только со стороны пролетариата, как особого класса, экономические условия существования которого подготовляют его к такому свержению. В то время как буржуазия раздробляет, распыляет крестьянство и все мелкобуржуазные слои, она сплачивает пролетариат, – в силу экономической роли его в крупном производстве.

«В собственность отдельных лиц не может перейти ничто кроме индивидуальных предметов потребления» (567). «Но что касается распределения последних между отдельными производителями, то здесь господствует тот же принцип, что и при обмене товарными эквивалентами: известное количество труда в одной форме обменивается на равное количество в другой» (567). Это равенство права предполагает неравенство, неравенство на деле, неравенство между людьми, ибо один силён, другой слаб и т.п. (индивиды «не были бы различными индивидами, если бы не были неравными» (567), – один будет получать больше другого)»

«Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит, после долгих мук родов, из капиталистического общества. Право никогда не может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие общества».		Итак: I «долгие муки родов» II «первая фаза коммунистического общества» III «высшая фаза коммунистического общества»
«На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидуумов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, – лишь тогда можно, будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: «Каждый по способностям, каждому по потребностям!»» * (567).		!!! !!! !!!  !!! !!! !!!
Итак, здесь ясно, отчётливо, точно различаются две фазы коммунистического общества:
низшая («первая») — распределение предметов потребления «пропорционально» (567) количеству труда, доставленного каждым обществу. Неравенство распределения еще сильно. «Узкий буржуазный горизонт права» еще не вполне превзойден. Это N В!! С (полубуржуазным) правом явно не вполне еще исчезает и (полубуржуазное) государство.  Это N o t a В е п е!!		Тоже форма принуждения: «не работает, так не получит и есть» N В
«в ы с ш а я» — «каждый по способностям, каждому по потребностям». Когда это возможно? Когда (1) исчезнет противопожность умственного и физического труда;  (2) труд сделается п е р в е й ш е й  ж и з н е н н о й п о т р е б н о с т ь ю (N В: привычка трудиться станет нормой, без принуждения!!);  (3) производительные силы высоко разовьются и т. д.  Явно, что полное отмирание государства возможно лишь на этой высшей ступени.		Работа стала потребностью, нет принуждения никакого